Вернуться к главной странице

Л.Г. Асракадзе

"И белый, черный, золотой - печальнейшее из созвучий..."

Цветовая лексика в поэтических произведениях О. Э. Мандельштама.

В одной из самых интересных работ, посвященных исследованию поэтического творчества О. Э. Мандельштама, - в статье Ю. И. Левина, Д. М. Сегала, Р. Д. Тименчика, В. Н. Топорова, Т. В. Цивьян "Русская семантическая поэтика как потенциальная культурная парадигма" - утверждается, что поэт создал гибкую, принципиально открытую для всевозможных влияний и перекличек поэтическую систему, способную сконцентрировать на пространстве творчества, понимаемого как единый текст, и даже на пространстве отдельного стихотворения, включенного в универсальную систему взаимодействий, весь мировой культурный опыт.

В организованной таким образом поэтической системе каждый элемент ее составляющий приобретает особую важность, т. е. каждое слово участвует в выражении общего смысла стихотворения, а комплекс ассоциаций, этим словом порождаемый, расширяет и углубляет смысловую структуру стихотворения.

Именно поэтому в "смысловой" или "семантической" поэзии Мандельштама важное значение принадлежит цветовой лексике. Цветовые атрибуты позволяют более точно и в то же время более ярко и образно описать признаки, качества, свойства реалий окружающей действительности, изображаемых поэтом. По словам акад. Л.В. Щербы цветопись является "одним из существенных элементов стиля писателя, посредством которого выражается идейное и связанное с ним эмоциональное содержание литературных произведений". Кроме того, цветовые характеристики благодаря своей смысловой и эмоциональной насыщенности являются одним из средств воплощения эстетических идеалов автора, выражают его оценки и отношение к описываемому, служат раскрытию идей, представлений и взглядов поэта, т. е. особенностей его мировосприятия.

Использование цветовой лексики в поэтическом творчестве О. Э. Мандельштама отличается разнообразием, конструкции со значением цвета характеризуются спецификой своей системной организации и своеобразием грамматического выражения.

Объектом нашего анализа послужили 426 стихотворений поэта, написанные им в период с 1906 г. по 1938 г. (за исключением поэтических переводов, детских и шуточных стихов). В них мы выделили 67 различных цветообозначений, составляющие более 500 словоупотреблений.Кроме того, цветовые характеристики в произведениях О. Э. Мандельштама дополняются лексикой, которая содержит информацию о вторичных признаках цвета - яркости и насыщенности - без указания на основной цветовой тон. Такая лексика объединена в 18 групп, которые составляют более 320 словоупотреблений.

В произведениях поэта наиболее употребительными являются цветовые характеристики реалий, номинации которых включены в следующие лексико-семантические группы (ЛСГ):

  1. растительный мир, ландшафт и рельеф;
  2. стихии;
  3. небо, светила, части света (эти ЛСГ входят в состав семантического поля “природа”);
  4. организм человека;
  5. предметы быта и других сфер деятельности человека;
  6. строения, населенные пункты (данные ЛСГ включены в семантическое поле “человек”).

При описании и мира природы, и мира человека в произведениях поэта преобладают цветообозначения из состава ЛСГ черного, синего и желтого цветов.

В. Б. Микушевич считает, что в поэзии Мандельштама трагическое противопоставляется скучному. Черно-сине-желтую цветовую гамму никак нельзя назвать "скучной", во-первых, вследствии контрастности данных цветовых тонов, во-вторых, благодаря яркости (желтый, золотой, синий и др.) входящих в эту гамму оттенков.

Таким образом, трагическая направленность мировосприятия Мандельштама, воплощенная в его поэтическом творчестве, проявляется и в цветовых характеристиках реалий окружающей действительности и складывается во многом за счет негативных коннотаций цветообозначений из состава ЛСГ черного, синего и желтого цветов.

Черный цвет трагичен сам по себе, это цвет, символизирующий безнадежность, безрадостность, страх, опасность и т. д.; ему свойственны в основном отрицательные коннотации. Например:

В черном бархате советской ночи,

В бархате всемирной пустоты

Все поют блаженных жен родные очи,

Все цветут бессмертные цветы.(I, 149). (Цитаты приводятся по изданию: О. Э. Мандельштам. Собрание сочинений в 4-х томах. - М., 1994. В скобках указывается номер тома (римская цифра) и номер страницы (арабская цифра).

Желтый цвет в произведениях Мандельштама также обладает отрицательными коннотациями, он символизирует тревогу, страх, опасность, зависть и т. д. Например:

Две лишь краски в мире не поблекли:

В желтой - зависть, в синей - нетерпенье. (III, 52).

Показательны следующие словосочетания: "небес тревожна желтизна", "златая пустота", "зловещий деготь и желток", "страшное желтое солнце" и т. п.

Синий цвет в художественной литературе связан с образами неба и моря. Мандельштам как поэт, воспринявший и переосмысливший мировой культурный опыт, в своих произведениях широко использует именно такие сочетания: "синее море", “горячая синева неба", "голубые волны", "голубое сердце неба" и др. Образ моря ассоциируется со свободой (например, пушкинское: "Прощай, свободная стихия..."), а образ неба - с божественным началом.

Творчество в понимании Мандельштама воплощает в себе вечное стремление к свободе, к чему-то высшему, к некоему творческому идеалу. Трагизм здесь проявляется в том, что в советском государстве, современном поэту, творческого человека всячески ограничивали в свободе, в открытом выражении своих идей и чувств. Однако даже в таких условиях художник не может молчать, не может смириться с существующим порядком:

Лишив меня морей, разбега и разлета

И дав стопе упор насильственной земли,

Чего добились вы? Блестящего расчета:

Губ шевелящихся отнять вы не могли. (III, 94).

Все сказанное выше сконцентрировано в этом стихотворении в двух оппозициях:

1) свобода ("море", "разбег", "разлет" - небо) - насилие, отсутствие свободы ("насильственная земля");

2) бесконечность ("разлет" - небо) - ограниченность ("дав стопе упор").

В творчестве О. Э. Мандельштама значимым является не только то, к каким ЛСГ цвета относятся преобладающие цветообозначения, но и характер их употребления - узуальный или индивитдуально-авторский.

В зависимости от того, какие цветовые характеристики использует поэт при описании реалий окружающего мира - узуальные, отражающие закономерные представления, или индивидуальные, свойственные только автору, - в поэтических произведениях Мандельштама нами выделены два стиля употребления цветовой лексики, условно обозначенные (по аналогии с обозначениями в живописи) как классический и импрессионистский.

I. Классический стиль характеризуется традиционным, свойственным всем носителям русского языка употреблением цветообозначений для описания предметов и явлений реального мира, изображаемых в произведениях поэта. В плане языкового выражения данный стиль отличается отсутствием промежуточных и двучленных цветообозначений, т. е. сложных цветообозначений, содержащих несколько цветов (типа черно-желтый, серо-зеленый и др.) или состоящих из двух частей, одна из которых указывает на цвет, а вторая - на его качество (например, темно-синий, ярко-красный и др.).

Цветовые характеристики данного стиля в поэтическом контексте выступают в функции изобразительных эпитетов; к этому же стилю относятся и фольклорные эпитеты. Именно поэтому использование цветообозначений классического стиля можно назвать ритуальным, так как оно отражает общенародные представления:

Серую пыль поднимают копытами

И колеи оставляют изрытыми.

Все на железных конях. (I, 32).

Там, где купальни, бумагопрядильни

И широчайшие зеленые сады,

На реке Москве есть светоговорильня

С гребешками отдыха, культуры и воды. (III, 61) и др.

II. Доминирующая роль в раскрытии особенностей авторского мировосприятия принадлежит импрессионистскому стилю употребления цветовой лексики. Один из исследователей творчества О. Э. Мандельштама - С. Кантор, - размышляя об увлечении поэта живописными работами импрессионистов (К. Моне, Дега, Ренуар и др.), пришел к выводу о том, что Мандельштам был связан общностью художественного принципа с течением импрессионизма в живописи, а потому его интерес к творчеству этих художников был далеко не внешним.4

"Стихи О. Мандельштама, - утверждает С. Кантор, - задуманы и выполнены как построение из слов как таковых", они напоминают работы в технике раздельного мазка и красочного пятна: слово и входит в композицию среди себе подобных, и выполняет экспрессивно-изобразительную функцию, и сохраняет всю свою замкнутую самоценность, что позволяет ему жить внутри стиха самостоятельной жизнью, играть всей своей ассоциативной структурой и устанавливать отношения с другими словами не по синтаксической смежности, а по семантическому притяжению или звуковому подобию".5

Импрессионизму в живописи свойственны изображение мира в его подвижности, фиксация сиюминутного впечатления. Особый акцент делается на свете, воздухе и их потоках, четкие контуры предметов могут отсутствовать; картина предстает как чистое "настроение" из раздельных красочных пятен, исходящее из учета их взаимных цветовых притязаний.6

В поэзии О. Э. Мандельштама этот эффект достигается употреблением разнообразных промежуточных цветообозначений, окказиональных наименований цвета; тончайшая цветовая дифференциация показывается также с помощью двучленных цветообозначений и лексики, содержащей информацию о яркости и насыщенности цвета без указания на основной тон (типа темный, светлый, сумрачный, сияющий, туманный и т. П.). Весьма важную роль здесь играет то обстоятельство, что цветовые характеристики импрессионистского стиля используются в основном в сочетании с лексикой, употребленной в метафорическом значении.

В тексте стихотворений цветообозначения импрессионистского стиля могут выступать в составе метафор (сюда же можно отнести олицетворения и метафорические сравнения): “великолепный изумруд” листьев рябины, “голубое сердце неба”, “черные озера асфальта”, “зеленый телеграф” садов, “забременевшее лазурью” небо, “заржавленная булавка звезды” и многое другое; а также в качестве окказиональных эпитетов, которые могут быть выражены или индивидуально-авторским неологизмом (например, “черноголубые волосы”, “черноречивое молчание”, “летуче-красный полумесяц губ”, “тревожно-красный рот”, “голуботвердый глаз” и др.) или оксюморонным сочетанием цветовой характеристики с номинацией реалии окружающего мира,отражающим авторские представления (“серебряные облака”, “сиреневый пожар”, “пестрый туман”, “красное дыхание”, “черно-желтый свет”, “черное солнце”, “черная любовь” и т. Д.).

Основными художественными функциями цветовой лексики импрессионистского стиля являются:

1) усиление выразительности словесных образов и их эмоционального воздействия на читателя;

2) участие в выражении идейного содержания и эмоционального настроя стихотворения, а также авторских оценок, взглядов и чувств;

3) расширение семантической структуры словесного образа за счет ассоциативных связей сочетающегося с ним цветообозначения;

4) создание индивидуально-авторских поэтических образов.

Концептуальное значение цветовой лексики в творчестве поэта обычно “растворяется” в содержании контекста в целом, т. е. цветовые характеристики дополняют общий смысл произведения, расширяют и углубляют его, но ни в коем случае не вступают с ним в противоречие.

Мировосприятие Мандельштама, одним из способов выражения которого является цветовая лексика, можно назвать амбивалентным. С одной стороны поэт любуется окружающим миром, наслаждается его красотой, а с другой - осмысление действительности приводит к тому, что она воспринимается Мандельштамом как нечто пугающее, вызывающее тревогу, заставляющее грустить:

И - белый, черный, золотой -

Печальнейшее из созвучий -

Отозвалося неминучей

И окончательной зимой. (I, 43).

Для периодов “Камня” и “Tristia” характерно такое отношение к мироустройству в целом; в творчестве же 1925 - 1938 гг. проявляется неприятие поэтом официальной государственной идеологии. Для этого времени характерно более трагическое мировосприятие поэта: на фоне красоты природы страшный лик существующего общественного порядка, его разрушительный характер делается еще заметнее, вызывает у поэта желание покончить с ним, даже ценой собственной жизни.

В приведенных выше строчках обнаруживается еще одна особенность импрессионистского стиля использования цветообозначений в поэзии О. Э. Мандельштама: восприятие какого-либо цвета в “созвучии” с другим. Приведем еще один пример:

Тени лица восхитительны -

Синие, черные, белые. (III, 140).

Не случайно в “созвучие” поэт объединяет контрастные цвета. Во-первых, это усиливает выразительность поэтического образа, а во-вторых, является еще одним средством выражения двойственности авторского мировосприятия. Именно это обстоятельство обуславливает широкое использование Мандельштамом оксюморонных сочетаний цветовых атрибутов и номинаций предметов и явлений, взаимоисключающих друг друга, например, “белые тени”, “черно-желтый свет”, “желтый сумрак”, “небес златая пустота”, “черное солнце”, “черный пламень” и др.

Любимым цветом у Мандельштама является черный цвет (около 90 словоупотреблений), а среди лексики, указывающей на яркость и насыщенность цвета без указания на основной тон, также лидируют слова со значением “темный”, “мутный”, “сумрачный”, “тусклый” и т. п. Это обстоятельство подтверждает наши выводы о том, что в поэтическом творчестве О. Э. Мандельштама воплощается трагическая направленность мировосприятия художника слова.

 

Бибилиографические ссылки

  1. Цит. По: Павлов И. С. Семантическая поэтика и комплексный анализ текста // “Отдай меня, Воронеж...” Третьи международные Мандельштамовские чтения. - Воронеж, 1995. - с.122 - 132.
  2. Щерба Л. В. Избранные по русскому языку. - М., 1957. - с. 97.
  3. Микушевич В. Б. “Ценностей незыблемая скала” (трагическое в поэзии Мандельштама) // Филологические записки: Вып.2. - 1994. - с.23-24.
  4. Кантор Е. “В толпокрылатом воздухе картин...” (о поэтике О. Мандельштама) // Литературное обозрение. - 1991. - №1. - с. 62.
  5. Там же. - с. 67.
  6. Там же. - с. 68; Денвир Б. Импрессионизм: художники и картины. - М., 1994. - с. 82-86.